Мара, мapyxа, мора - в славянской мифологии злой дух

Мара, мapyxа, мора - в славянской мифологии злой дух

Мара, мapyxа, мора, в славянской мифологии злой дух, первоначально, как и Марена, воплощение смерти, мора. Позднее Мара отчасти утратила связь со смертью, но сохранила (в польских сказках и др.) свой вредный для человека характер, способность к оборотничеству и т. п. Белорус, мара - название нечисти.
Мара,  Мора - призрак, видение; дух в облике женщины, появляющийся в доме (реже вне дома);
«Ходит як мара» (Смол.); «Мару побачил» (Брян.)\ «За печкой мара / "Черным-черна» (Тульск.); «Мара — как человек. Оставят прялку ночью, так кара прядете (Волог.); «На ровнице мара сидит, волосы свои расчесывает» )неж.)\ «А баенщик в байне живет, водник в воде, а есть еще запечная мара; тоже в доме живет, может, за печкой, а может, и еще где» (Онеж.).
Мара — дух в облике высокой женщины или, напротив, сгорбленной старухи, но почти всегда с длинными распущенными волосами. На Ярославщине Мару представляли красивой девушкой в белом. По поверьям Тульской губернии Олонецкого края, мара «черна», одета в рвань и даже космата: «Детей раньше бабкой да запецельной марой пугали, оденут шубу вверх шестью и говорят: „Вот бабка  или запецельная мара идет"» (Онеж.).
В некоторых местах мару уподобляют кикиморе домовой: она незримо обитает в избе, чаще всего за печью, откуда и названия «мара запецельная, запечная», ср. «Мара волосатая... сидит в дому за печкой» (Карел.). В поверьях псковичей марушка, подобно другим духам, проказящим в доме, незаметно похищает вещи.
Становясь видимой по ночам (как и оставаясь невидимой), мара допрядает или рвет, путает) кудель, пряжу, не благословленные хозяйками (Волог., Олон.) «Как всю пряжу не выпрядешь, Мара за ночь все спутат» (Карел.).  
Крестьяне Калужской губернии верили, что мара шьет и прядет в лунные дни; но делает это «не к добру». Мара опасна для детей: на Вологодчине, как и в некоторых других районах России, «бабкой Марой», «запечной марой» пугали ребятишек.
Существа, аналогичные маре - духу, являющемуся в доме, есть в поверьях других народов. Сходны и названия подобных существ, восходящие, по-видимому, к единому корню. Это мара украинцев — «призрак, привидение, злой дух  мора сербо-хорватов — «домовой»; mйrа у чехов — «кикимора, кошмар»; mora, zmora поляков – «кошмар. Древнесеверное mara означает «домовой дух мучитель» и т.п. <Черепанова, 1983>
Согласно пока имеющимся материалам, мара русских поверий не столько воплощенный ночной кошмар, сколько воплощенная судьба, “божество-пряха”, вещающее перемены в судьбах обитателей дома, а так же губительный призрак для детей.
Мара – призрак, привидение, мираж – может появляться не только в доме. Это и «злой дух, присутствующий везде» (Вятск.); и «злое существо, воплощающее смерть» (Курск.); (Слово мара означает «туман», «мгла, марево», а в некоторых районах России – «гибель».) В этой своей ипостаси мара схожа с белой женщиной (девушкой в белом одеянии) – видением в облике высокой женской фигуры в белом. Такое видение может возникнуть повсеместно и предвещает несчастья, воплощает смерть (см. БЕЛАЯ (БАБА, ДЕВКА).
Кроме того, на Ярославщине марой именовали полудницу (красивую девушку в белом, появляющуюся среди зреющих хлебов).
В южных и юго-западных районах России Мареной называли и чучело (куклу, дерево, ветку), сжигаемое, разрываемое или потопляемое во время праздника проводов зимы, а также в ночь на Иванов день (7 июля); такое чучело могло, по-видимому, воплощать уходящий отрезок времени – зиму (смерть), весну – или божество, связанное с плодородием, растительностью, соотносимое и с русалкой, ведьмой.
Образ мары в русских поверьях, таким образом, очерчен не вполне определенно и «осколочно» проявляет себя в различных ипостасях. Устойчивыми признаками этого образа остаются его призрачность, влияние на судьбы людей, а также способность мары – «тумана и марева» – появляться только в определенное время; ночью или, напротив, в полдень и в «полдень года» – во время летнего солнцеворота или созревания хлебов, «на переломах» года (смена зимы и весны) и «переломах» человеческой судьбы (жизнь – смерть).
Попытки так или иначе трактовать образ мары предпринимались неоднократно. «Наиболее вероятна связь слов этого гнезда [с корнем мар] с глаголами манить, маять или с образованиями от корня mr (санскрит mrtis, латинское mors, славянское съ-мьрьть) [Черепанова, 1983]. В.В.Иванов и В.М. Топоров полагают, что в образе Мары отразился древний прототип, «связанный со смертью и водой – морем» [Иванов, Топоров, 1974]. «Мара, мора первоначально значило «болото, стоячая вода»... что сопрягается с мотивировкой Мокоши от мок – «сырое, болотистое место». Значит, и та и другая – обитательницы сырых мест» [Мокиенко, 1986].
Ряд исследователей видит в образе мары сложное сочетание «смерти, рождения и плодотворности». Так, О.А. Черепанова считает мару олицетворением судьбы, рока, но подчеркивает и ее традиционную для ряда русских женских мифологических персонажей связь с домашними работами, влагой, плодородием [Черепанова, 19 8 3].
Можно предположить, что мара – это и своеобразная персонификация разных световых состояний мира, универсума в женском облике: она и марево (полдень, полдневный зной), и мрак (ночь, тьма, морок). Некоторым основанием для такого предположения могут служить, в частности, неразрывная связь появления мары с определенным временем суток, а также рассуждения А. Потебни о возможном «противоположном» развитии слов единого корня мар– : «От корня слов мар – жар солнечный, марить, о солнце: жарить, марный, жаркий, происходят и маряный, розовый, багровый («вечер маряный», когда небо покрыто розовыми облаками, «заря маряна» – ясная, красная, Ю.Сиб.), и марать, собственно чернить... (чешское Muriena, смерть, зима, по отношению черного цвета к смерти, морить)» [Потебня, 1914].
О.А. Фрейденберг в своих трактовках объединяет Мару-универсум и Мару-судьбу, Мару-женщину и Мару-дерево, полагая, что в мифологическом мышлении судьба, доля человека может представлять собой «долю», часть универсума (подобную ему) и быть отдельным существом (двойником, огнем, растением). «То она [доля] Мара, душа, душит во сне; она дерево, душа и человека, и растения. На этом образе заложена вся будущая так называемая майская обрядность. «Май», означающий зелень, сжигается, топится, вешается; он представлен в виде дерева, соломенного чучела, куклы...» [Фрейденберг, 1978].
Образ мары, очевидно, предполагает множественность трактовок: мара – смерть, море, мир, мрак; душа, доля, т. е. и конец, и источник бытия; существо, наделенное универсальной властью, особо влияющее на жизнь и судьбы людей. Думается, что в поверьях XIX-XX вв. все это составляет не столько определенно очерченный образ, сколько комплекс воззрений, обнаруживаемый в основе представлений о целом ряде женских мифологических персонажей (кикимора, удельница, мокуша, белая женщина и т.п.).
Некоторая расплывчатость представлений о персонажах типа мары может быть связана и с особой, по поверьям, формой проявления высших сил, определяющих судьбу человека. Форма материализации таких сил, видимо, связывается с состоянием морока или марева в облике колеблющейся высокой белой фигуры, как бы проступающей из универсума и персонифицирующей его. «Мара – видение» доминирует в поверьях XIX-XX вв.
«Хотя исторически истоки корня мар- очень глубоки… в языковом сознании XVIII-XX вв. наименование мара в применении к различным персонажам находится в не посредственной связи с широким значением «привидение», «мерещиться», представленном как в глагольных, так и именных образованиях»; мара – «наваждение, призрак, привидение» [Даль, 1881]; «марить» – «отуманивать, одурять», «маркосить» «мерещиться, мелькать, неясно видеться впотьмах» [Черепанова, 1983]. Однако при многозначности и даже всезначности подобных «образов-призраков», мара и сходные с ней существа в русских поверьях XIX-XX вв. более всего проявляются как доля, судьба в женском облике, а также наваждение, Смерть.
Мара, в низшей мифологии народов Европы так же является  злым духом, воплощением ночного кошмара (отсюда франц. cauchemar, «кошмар», англ. nightmare). Садится ночью на грудь спящего и вызывает удушье. М. ассоциировались в средние века с инкубами и суккубами; считалось также, что кошмары насылали ведьмы или дьявол. Образ Мары имеет индоевропейские истоки.