Заклинательная система в наши дни

Заговор от телесной немочи и от всякой порчи и сглазу

«На горе Алианской, на горе Абраминской Пречистая Владычица, Мать‑Богородица как породила Христа, Господа единого, а там не было ни колдуна, ни колдуницы, ни еретика, ни еретички, ни мужеска полу, ни женска, ни ребячьего и ни девчачьего – не сглазить и не спортить ни черному, ни белому, ни дьяку, ни попу, ни странному человеку, ни калике перехожему. Защити раба Твоего (имя), Господи, силою святого креста, как раб Твой (имя) честно рожден был, крещен был, исповедованный был, причащенный был, венчанный был».
 

Заговор от всех хворей

«На море‑окияне, на острове Буяне, лежит бел‑горюч камень алатырь. На том камне стоит церква свята апостольска, у ворот той церкви апостол Петр стоит. Ту церкву святую отоприте, благословите, возьмитеся за скобу булатныю, рукою правою отворите, ногою правою переступите, до престола Господня доступите, сложите крест по‑писаному до лика Божия. Поклонюсь и помолюсь Господню престолу и лику Божию.
 

Заговор от всякой болезни

«Как Христос народился, на Иордань‑реке крестился, вода Христова в воду и в землю – брызги на весь белый свет летят. Как тех брызг никому никогда не собрать, не поймать, как всякого корню из земли не достать, как с неба звезды не снять, как камню не разгрызть, как неба не достать, как всей сырой земли не сожрать, так бы и раба Божия (имя) никакая хвороба и зараза бы не брала и вовек бы к нему не пристала. Слово мое крепко. Аминь!»
 

Заговор от хвори

«Бежали волки по лесу, промеж зеленой травы, промеж муравы, между высоких дерев, между каменных, на тех деревах‑то каменных сидят птицы железные, с клювами медными. Они клювами щелкают, глаза на волков пучат, хотят на волков слететь, да не могут – прикованы они к тем деревам цепями крепкими. Тут из дупла вылазит стопудовая сова каменная, на волка она летит, хочет клювом медным в голову крутолобую ударить, поесть‑пожрать мяса волчьего, да тяжела больно, серый волк быстро бежал, упала сова на сыру землю и разбилась вдребезги. Как те волки крепки и быстры, каковы у них ноги сильны, так бы и раб Божий (имя) был бы силен и быстр, как птицы железные, страшные да сова стопудовая никакого урону тем волкам причинить не могут, так бы и его никакая хворь, никакая зараза, никакая бы болесть во веки веков не брала. Слово мое крепко. Аминь!»
 

Заговор от телесных недугов

«Посередь моря‑окияна, посередь острова Буяна лежит бел‑горюч камень алатырь, на том на камне горючем сидит волк – медный лоб, сторожит он клад, что под камнем лежит. Под тем камнем вход в подземелье, посередь того подземелья огонь горит, рядом золоченый ларец стоит, на нем стопудовый орел сидит, ларец тот сторожит. На том ларце замок десятипудовый висит, в ларце яйцо медное, в яйце игла стальная. Как к тому камню бел‑горючу никто чужой не подступится, как того ларца открыть, да того яйца разбить, да той иглы достать да сломать не может, пусть бы так и к рабу Божию (имя) никакая хвороба‑болесть не приставала во веки веков. Кто до середины моря‑окияна достанет, кто желты пески пожрет, кто волка – медного лба убьет, кто бел‑горюч камень алатырь насквозь прогрызет, кто в подземелье войдет, кто орла стопудового убьет, кто ларец золоченый отопрет, кто яйцо медное разобьет, кто иглу стальную сломает, тот слово мое превозможет. Слово мое крепко. Аминь!»
 

Заговор от уроков

«Встану я, раб Божий (имя знахаря или знахарки), благословясь, перекрестясь, умоюсь ключевою водою и пойду на крутую гору. На крутой горе стоит дуб, на этом дубе три птицы медныя, носы золоченыя, бьют и тепут этот дуб денно и нощно. Вот я тут, раб Божий (имя), замолюсь и покорюсь: не бейте, не тепите этого дуба, а сбейте и степите с раба Божия (имя больного) все уроки и опризоры, и злые‑лихие оговоры. Будьте, мои слова говоренныя, в дело повороченныя, задние слова назад, передния наперед, крепче укладу и булату. Перенеси куда хошь, за огороды, за перегороды, за реки, за уречища, ничего не взять ни встречающему, ни оговоряющему».
Слова заговора произносятся над чашкой чистой воды трижды подряд. Наговоренной водой умывают и поят больного.
 

Заговор от порчи молодых на свадьбе

«И шел Христос через тридевять небес, на том Христос опирался, на четыре стороны крещался. Окрести мои телеса и словеса, неси мои телеса и словеса от зори на небо, под булатный камень, под булатным камнем там колдуны и колдуницы, виритники и виритницы. Кто Гаврилу или Домну испортит, тот синее море выпьет, желты пески пожрет, у нашем сенате, у Иисусовой молитве, у угольном жаре».
Заговор произносится над водой. Заговоренной водой мочат голову, обтирают тело и поят жениха и невесту.
 

Заговор от порчи младенца

Следующий заговор деревенские бабушки читают при первом мытье в бане новорожденного ребенка:
«Встану я, раба Божия, благословясь, пойду я, перекрестясь, из избы в двери, из дверей в ворота, из ворот в чисто поле. В чистом поле – сине море, в синем море – синий камень. На синем камне сидит Пресвята Мать Богородица. Она спахивает и смахивает с лесу копоть, с моря морскую пену, от берега до берега, от востоку до западу. Я, раба Божия, ей поклонюсь и покорюсь: «Пресвятая ты Мать Божия, Богородица, не спахивай, не смахивай с раба Божья, младенца (имя) все страсти, все уроки, все опризоры, все оговоры, отцовы думы и материны, сестрины и бабушкины: из буйны головы, белова лица, из ясных очей и черных бровей, из ретивого сердца, из краснова мяса, из белова сала, из пятидесяти локоть, из нокоть, из подпятных жил».
 

Заговор над новорожденным от похищения его злым духом

«На море‑окияне, на острове Буяне, подле реки Иордани стоит Никитий, на злых духов победитель, и Иоанн Креститель. Воду из реки святой черпают, повитухам раздают и приказывают им, приговаривают: «Обрызните и напойте этой водой родильницу и младенчика некрещенаго, но крещеной порожденнаго, от лихого брата, врага‑супостата, от лесовиков, от водяников, от домовиков, от луговиков, от полуночников, от полуденников, от часовиков, от получасовиков, от злого духа крылатого, рогатого, лохматого, летучего, ползучего, ходячего. Заклинаем вас, враги лютые, не смейте вы подступать к рабе (имя) и ею порожденному дитю, хотя некрещеному, но крещеной порожденному. Если же вы, демоны, подступите к рабе (имя) и ею порожденному дитю, то Иоан Креститель попросит Господа Бога Спасителя, всему миру Вседержителя, чтобы он наслал на вас, окаянных, Илью Пророка с громом, молнией, с стрелами огненными. Илья Пророк вас громом убьет, молнией сожжет, сквозь землю, сквозь пепел пробьет, на веки вечные вас в преисподне запрет, с земли вас сживет. Аминь, аминь, аминь!»
После прочтения заговора повитуха дает роженице напиться наговоренной ею воды, а младенца этой водой обмывает.
Очень важное место в деятельности деревенских бабушек занимают различные лекарственные растения, коими они исцеляют бесчисленные людские недуги и коих знают великое множество. Чтобы собранные травы имели особую силу, перед их сбором обычно читают специальную молитву. В некоторых деревнях Воронежской области, например, читается следующая молитва:
«Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, аминь. Благослови, Господи, Мать Божия, Пресвятая Дева Богородица, и Святой Отец, праведный Абрам. Я пришел к вам испросить у вас дозволить мне трав сорвать на всякую пользу и от всякой болезни всем православным христианам. Святой Отец, праведный Абрам, все поле орал, Симон‑Зилот садил, Илья поливал, Господь помогал, небо – отец, а земля – мать. Благослови, Господи, эту траву рвать на всякую пользу всем православным христианам».
При распространении эпидемии во многих деревнях существует такой обычай, который называется «опахивание». Его суть состоит в проведении магической черты, за которую не должна распространяться и переступать эпидемическая болезнь. Данную черту проводят сохой или косулей, в которую впрягаются молодые девушки или вдовы. Иногда так в начале эпидемии изолируются отдельные дома, в которых уже появилась болезнь, или очерчивается целое селение, чтобы не проникла болезнь из соседних сел. Ну а если болезнь уже появилась в селении, больные дома оставляются за чертой и оказываются как бы вне магического круга.
Многие люди в деревнях думают, что неурожаи льна или овса происходят в результате мороза. Существует поверье, что мороз является следствием выхождения злых духов. Зимой, когда устанавливаются большие морозы, злым духам становится тесно жизнь в аду. Тогда они вылетают на белый свет, бегают по полям и при этом дуют себе в кулак. От этой прогулки мороз сдавливает жито снегом, от пяток духов раздается треск и от того, что они постоянно дуют в кулак, образуется ветер с метелью и на деревья садится иней. Для предотвращения такого явления знахари читают проклятие на мороз с совершением особого обряда.
Под Велик день селяне, наученные знахарем, приступают к заклятию мороза. Отец семейства берет ложку овсяного киселя, влезает с ней на печь, просовывает голову в маленькое оконце, которое существует в традиционных русских избах и называется «волковым», и говорит:
 
Мороз, мороз! Приходи кисель есть.
Мороз, мороз! Не бей наш овес,
Лен да канапи в землю вколоти.
 
Произнеся эти слова, он возвращается в избу, и старшая из женщин в доме обливает его водой в то время, когда отец слезает с печи. Бабушки утверждают, что проклятие, произнесенное стариком на коноплю и лен, замирает на его устах от воды. Мороз же, удовольствовавшись киселем, не убивает ни овса, ни конопли, ни льна.
 

Заговор от волоса

«Выходите, волоса, на девятью девять колоса, мужчинские, девичьи, молодичьи, собачьи, кошачьи, коровьи, лошадиные, свининые, медвединые, волчьи, лисичьи, заячьи, овечьи и других зверей невидимых, но имеющих волоса – серые, черные, белые, рыжие, русые, длинные, короткие, из раба Божия (имя), крещенаго, порожденнаго, по сей час, по сию минуту, от худого глазу, от лихого глазу, от подшуту и от нечистаго духу. Аминь!»
 

Заговор при недомогании ребенка

«Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. Как мать сыра земля не боится ни стуку, ни бряку, так не боялся бы малый младенец (имя) ни щипоты, ни ломоты, ни заботы, ни утренние, ни вечерние, ни от волхва, ни от волхвуньи, ни от колдуна, ни от колдуньи, ни от двоеженца и троеженца, ни от двоеволоса, ни от троеволоса, ни от двоезуба, ни от троезуба, ни от сивова, ни от синева, ни от чернаго, ни от черемнаго, ни от стараго, ни от большого, ни от малого. Будьте, мои слова, крепки, лепки, долговеки и памятны, крепче крепкаго камня, вострее вострыя сабли и жарче жаркаго огня. И кой меня учитель учил и коих слов не доучил, все будьте в статье, ключом заперты, ключ в море, замок на небеси. Вовеки, аминь!»
 

Заговор от зубной боли

«Месяц ты, месяц, серебряные рожки, златые твои ножки. Сойди ты, месяц, сними мою зубную боль, унеси боль под облака. Моя боль ни мала, ни тяжка, а твоя сила могуча. Мне боли не перенесть, а твоей силе перенесть. Вот зуб, вот два, вот три: все твои; возьми мою боль. Месяц ты, месяц, сокрой от меня зубную боль!»
Очень большое значение в прошлом имели различные заговоры, читающиеся перед походом на войну. Они имели своей целью предотвращение урона от какого‑либо оружия и сохранение жизни и здоровья человека. Это объясняется тем, что практически вся история Руси наполнена войнами: год без войны – счастье для крестьянина. К сожалению, эта проблема остается актуальной до сих пор, поэтому данный вид заговоров не утратил своего значения.
 

Заговор от ратных орудий

«Летел орел из‑за Хвалынского моря, разбросал кремни и кремницы по крутым берегам, кинул громову стрелу во сыру землю. И как отродилась от кремня и кремницы искра, от громовой стрелы полымя, и как выходила грозная туча, и как проливал сильный дождь, что им покорилась и поклонилась селитра‑порох, смирным‑смирнехонька. Как дождь воды не пробил, так бы меня (имя) и моего коня искры и пули не пробивали, тело мое было бы крепче белаго камня. И как от воды камни отпрядывают и пузыри вскакивают, так бы от ратных орудий прядали мимо меня стрелы и порох‑селитра. Слово мое крепко!»
 

Заговор от пуль свинцовых, медных

«В высоком терему, в понизовском, за рекою Волгою, стоит красная девица, стоит, покрашается, добрым людям похваляется, ратным делом красуется. Во правой руке держит пули свинцовыя, в левой медныя, а в ногах каменныя. Ты, красная девица, отбери ружья: турецкия, татарския, немецкия, черкасския, русския, мордовския, всяких языков и супостатов; заколоти ты своею невидимою силою ружья вражия. Будут ли стрелять из ружья, и их пули были бы не в пули; а пошли бы эти пули во сыру землю, во чисто поле. А был бы я на войне цел и невредим, и мой конь был бы цел и невредим; а была бы моя одежда крепче панциря. Замыкаю свои приговорныя словеса замком и ключ кидаю в окиян‑море, под горюч камень алатырь. И как морю не высыхать, камня не видать, ключей не доставать, так меня пулям не убивать, до моего живота, по конец века».
 

Заговор на железо, уклад, сталь, медь

«Мать сыра земля, ты мать всякому железу, а ты, железо, поди во свою матерь‑землю, а ты, древо, поди во свою матерь‑древо, а вы, перья, подите во свою матерь‑птицу, а птица полети в небо, а клей побеги в рыбу, а ты, рыба, поплыви в море, а мне бы, рабу Божьему (имя), было бы просторно по всей земле. Железо, уклад, сталь, медь, на меня не ходите, воротитеся ушами и боками. Как мятелица не может прямо лететь и ко всякому древу близко приставать, так бы всем вам не можно не прямо, ни тяжело падать на меня и моего коня и приставать ко мне и моему коню. Как у мельницы жернова вертятся, так железо, уклад, сталь и медь вертелись бы кругом меня, а в меня не попадали. А тело бы мое было от вас не окровавлено, душа не осквернена. А будет мой приговор крепок и долог!»
 

Заговор ратного человека, идущего на войну

«Еду на гору высокую, далекую, по облакам, по водам, а на горе высокой стоит терем боярской, а в тереме боярском сидит зазноба, красная девица. Ты, девица, зазноба молодеческая, иду за тебя во рать на супостатов моих, врагов‑злодеев. Вынь ты, девица, отеческий меч‑кладенец; достань ты, девица, панцирь дедовской; отомкни ты, девица, шлем богатырской; отопри ты, девица, коня ворона. Мне, меч‑кладенец, будь другом, мне, панцирь дедовской, будь родным братом, мне, шлем богатырской, будь венцом обручальным, мне, конь вороной, будь удалым молодцом.
Выди ты, девица, в чистое поле, а в чистом поле стоит рать могучая, а в рати оружий нет сметы. Закрой ты, девица, меня своей фатой: от силы вражьей, от пищали, от стрел, от борца, от кулачного бойца, от ратоборца, от дерева русскаго и заморскаго: от дуба, от вязу, от клену, от ясени, от ели, от рябины, от полена длиннаго, не длиннаго‑четвертиннаго, от липы, от жимолости, от ивы, от сосны, от яблони, от курослепу, от орешины, от можжевельнику, от сена, от соломы, от кости, от железа, от уклада, от стали, от меди красной, зеленой, проволоки, от серебра, от золота, от птичьяго пера, от неверных людей: нагайских, немецких, мордвы, татар, башкирцев, калмыков, гулянцов, бухарцов, кобытей, вовулов, бумирцов, турченинов, якутов, лунасов, черемисов, вотяков, либанов, китайских людей.
Вы, дерева, от меня, раба Божьего (имя), воротитесь; вы, железо, и медь, и сталь, и золото, отлетайте; вы, люди неверные, отбегайте. А буде я ворочусь поживу и поздорову, ино буду, красна‑девица, тобою похвалятися, своею молодеческою поступью выказыватися. Твоя фата крепка, как камень горюч алатырь; моя молодеческая поступь сильна, как вода мельничная. Дух духом, всех пинком, нет никого, я один, поживу, поздорову».
из Аурика Луковкина "Энциклопедия магии"